Солнечный свет заливал улицы теплым сиянием, а воздух был так же кристально чист, как и мысли паренька, вприпрыжку бегущего по дороге к приюту По. Брошенный родителями сразу после рождения Дориан, как назвал его директор По, тем не менее вырос улыбчивым и веселым озорником. Он помогал сестрам в приюте, следил за порядком, и был добрым и смышленым ребенком.

Шли годы. Дориан превратился в высокого статного юношу. Его каштановые локоны каскадом рассыпались по широким мужественным плечам. Вот только былая жизнерадостность пошла на убыль. Приближалось время покидать приют, и его пугала неизвестная взрослая жизнь. Как он будет зарабатывать деньги, чтобы платить за еду и жилье? Дориан чувствовал себя неподготовленным к этим трудностям. Хуже всего было то, что он по уши влюбился в Агату, дочь По. Их любовь была взаимной и искренней, но юноша упрекал себя за несостоятельность, за неспособность баловать возлюбленную шелками и золотом.

Погруженный в эти грустные мысли, Дориан прогуливался по проспекту мимо сверкающих вывесок и витрин. Вдруг кое-что привлекло его внимание — потрясающе красивый кроваво-красный камень в изысканной платиновой оправе. Он притягивал взгляд юноши, словно магнит. Всего несколько мгновений — и Дориан исчез в закоулках, заметая следы на случай погони. В кармане его куртки лежал амулет с витрины.

«Я подарю драгоценный кулон Агате, и она полюбит меня еще сильнее!» — думал юноша, чувствуя, как оказавшийся неожиданно тяжелым амулет оттягивает карман. Он сжал украденную вещь в руке и вдруг понял, что никому ее не отдаст. Внезапно ощутив резкую боль, Дориан взглянул на свою ладонь и увидел, что между пальцами обильно струится кровь, но почему-то не почувствовал страха. Повинуясь наитию, юноша отступил в тень и направил амулет на одинокого прохожего. Тот негромко вскрикнул и безжизненно рухнул на землю. Дориан понял, что теперь он может легко получить и жилье, и деньги, и вообще все, чего только пожелает.

Спустя год новоиспеченный маг уже владел сорока акрами земли, в центре которых грозно возвышался замок. Старый дворянин назначил его наследником аккурат перед своей смертью. Слуги беспрекословно слушались нового хозяина, после того как странная сила, коей он владел, унесла жизни нескольких из них. Дориан забыл об Агате и приюте По, повинуясь лишь зову Крови. Несмотря на роскошный образ жизни, маг Крови не был сам себе хозяином. Каждый день он покидал замок, чтобы совершать ужасные дела, причиняя страдания бесчисленному множеству людей. Кровавый амулет требовал подчинения, и Дориан продолжал множить списки вдов и сирот, безнаказанно творя кровавый разгул в отдаленных провинциях империи. Его глаза, когда-то яркие, поблекли, став тусклым, бесцветным омутом. Это был взгляд раба, презирающего свое положение. Неужели это тот самый Дориан, что исподтишка дергал за юбки сестер из приюта, а затем хохотал до упаду?

Но однажды юноша собрал остаток сил и бросил амулету вызов. Он сжал камень так крепко, что из его ладони потекла струйка крови. И артефакт пробудился — призывая, умоляя, требуя. Противостояние нарастало. Глаза мага налились багровым пламенем. Его мозг кричал от боли, а тело сотрясала агония. Казалось, так прошло несколько часов. Дориан почти терял сознание от потери крови, но амулет и не думал сдаваться. В последнем порыве отчаяния юноша схватил нож и вогнал его сквозь амулет прямо себе в грудь. Кристалл в амулете раскололся и осыпался алыми осколками в кровь. Слабеющая хватка амулета — вот последнее, что ощутил Дориан.

Спустя несколько дней Дориан очнулся. Чудо, но он остался живым и невредимым. Кристалл восстановился, насытившись кровью мага. Теперь, когда их души переплелись, Дориану вернулось его прежнее «я», а глаза вновь лучились светом и добром. Однако совесть напоминала ему, что беззаботные дни прошлого не вернутся, пока он не искупит свои грехи. Приняв на себя ответственность, Дориан разыскал Стражей и сдался на их суд. Герои поверили исправившемуся магу и дали ему разрешение использовать магию Крови в благородных целях.